– Можете проходить, сэр, – наконец-то сказал охранник, махнув рукой в сторону зала. – Желаю удачи.
– О да, я очень рассчитываю на нее сегодня, – подчеркнуто вежливо ответил Дэнко.
Я гнала свой "иксплорер" на бешеной скорости, проскакивая на красный свет. До Дворца Почетного легиона было рукой подать, но если учесть оживленное уличное движение, то мне предстояло ехать еще минут десять, не меньше. Я набрала номер Молинари, однако его телефон был отключен.
Тогда я попыталась связаться с шефом, но его секретарша сказала, что он находится среди участников конференции.
– Понимаете, – добавила она, – с минуты на минуту туда приедет вице-президент, поэтому шеф тоже там.
– Послушайте меня внимательно! – закричала я в трубку, остервенело крутя руль, чтобы обогнать ползущие впереди машины. – Немедленно найдите Траккио или Молинари! Мне плевать, с кем они разговаривают в данный момент! Дайте им этот телефон! Речь идет о национальной безопасности! Да поживее!
Я посмотрела на часы. Бомба могла взорваться в любой момент, а в нашем распоряжении была только фотография предполагаемого преступника тридцатилетней давности. Я не была уверена в том, что смогу узнать его в толпе.
Несколько минут показались мне целой вечностью. Наконец в трубке раздался голос Молинари.
– Джо, – закричала я, – слушай меня и не перебивай. Чарлз Дэнко сейчас находится в большом зале! Он проник туда в качестве одного из докладчиков под именем Джеффри Стэнцера! Я приеду через несколько минут, но очень боюсь, что будет слишком поздно! Джо, постарайся его задержать!
Мы быстро обсудили все возможные варианты действий. Конечно, можно было попросить всех покинуть здание, объявив по радио о реальной угрозе взрыва, но Молинари был решительно против. По его мнению, это могло спугнуть террориста и заставить его действовать по другой схеме или произвести взрыв раньше времени.
Наконец я свернула на Тридцать четвертую улицу и подъехала к парку, за которым находилось здание дворца. Все пространство парка было заполнено антиглобалистами, и мне пришлось буквально продираться сквозь плотную толпу. Меня остановил полицейский патруль, охранявший подъезд к зданию. Опустив стекло, я показала ему свой жетон и, почти не останавливаясь, вырулила к главному входу, лавируя между многочисленными лимузинами и полицейскими автомобилями. Оставив машину возле входа, я выскочила на площадь и бросилась вперед, размахивая жетоном перед полицейскими и федеральными агентами с криками "Пропустите меня! Пропустите!".
Наконец я ворвалась в вестибюль, до отказа заполненный высокопоставленными гостями и государственными чиновниками. Через мгновение я уже увидела Молинари, отдававшего распоряжения по рации. Не теряя ни секунды, я бросилась к нему.
– Он здесь, – сказал Молинари. – Его имя значится в списке приглашенных, и он уже успел пройти контроль.
Я снова оглядела огромную толпу послов, членов правительств и крупных бизнесменов. Все они спокойно разгуливали по залу, пили шампанское и переговаривались между собой. И в любую минуту здесь может произойти взрыв. Прежде всего мы отыскали вице-президента и препроводили его в безопасное место. Впрочем, кто мог знать, какое место в этом здании можно было считать безопасным? Чарлз Дэнко мог быть где угодно, и одному Богу было известно, что у него на уме. А мы даже не знали, как выглядит этот ублюдок!
Молинари сунул мне в руку переговорное устройство.
– У меня есть та фотография, – сказал он мне на ухо. – Сейчас я пойду налево, а ты осмотри все с правой стороны и держись на связи. Линдси, никаких героических поступков, договорились?
Я молча кивнула и стала пробираться сквозь толпу, пристально вглядываясь в лица окружавших меня людей. При этом я старалась представить себе Чарлза Дэнко таким, каким он мог бы выглядеть сегодня. Жаль, что я не попросила декана дать мне описание его внешности. Все произошло так быстро, что я даже опомниться не успела.
"Ну где же ты, сукин сын?" – пронеслось у меня в голове.
– Джо, – сказала я в микрофон рации, – я все проверила, его здесь нет.
– Я тоже все осмотрел, – ответил Молинари. – Пока ничего. Но он точно здесь.
Я продолжала напряженно вглядываться в каждое лицо. Нашим единственным преимуществом было то, что он пока еще не знал, что его ищут. У выхода дежурили несколько федеральных агентов, тщательно наблюдавших за проходящими мимо людьми. Сейчас самое главное – не вызвать ненароком панику и не выдать себя. Но где сейчас Дэнко? Что он собирается сделать? Ясно было только одно: раз уж он лично явился на эту конференцию, стало быть, должно произойти нечто грандиозное.
– Я приближаюсь к статуе Родена, – сообщила я Молинари. Вдоль стен стояли огромные бронзовые скульптуры, рядом с которыми медленно передвигались участники конференции с бокалами шампанского в руках. Я увидела, что возле одной из статуй собралась толпа.
– Что здесь происходит? – спросила я женщину в черном платье.
– Ждут вице-президента, – ответила она. – Он должен появиться здесь с минуты на минуту.
Вице-президент находился в укрытии, но об этом, естественно, никто не знал. Значит, все эти люди собрались здесь, чтобы поговорить с ним. Может быть, и Дэнко тоже?
Я внимательно осмотрела собравшихся людей и в конце концов остановила свой взгляд на высоком худощавом мужчине с лысеющей макушкой. У него был высокий лоб и близко посаженные узкие глаза. Он стоял с противоположной стороны и держал руку в кармане пиджака. Я почувствовала неприятный холод, в груди заныло. Да, конечно, было какое-то сходство между тем молодым человеком, изображенным на старой фотографии, и этим лысеющим, но все еще стройным мужчиной. Проходившие по залу люди постоянно закрывали его от меня, но я уже не сомневалась, что это он. Чарлз Дэнко был копией своего отца.